- Можно мы почитаем китайскую поэзию? – вкрадчиво спросил Сюэли.
- Что вы хотите этим сказать? – пошевелила носом фонетист. – У нас на кафедре вы обучаетесь русскому языку.
- Мы почитаем ее чуть-чуть, – показал щепоточку на пальцах Сюэли. – И по-русски.)
- Мы почитаем ее чуть-чуть, – показал щепоточку на пальцах Сюэли. – И по-русски.
- А интонировать за вас никто не будет. Во рту у вас каша! Вместо ИК-6 – темный лес! У вас нет ИК-6, Сюэли.
- Войска Первого белорусского фронта... под командованием маршала Советского Союза Жукова... после упорных уличных боев... завершили разгром немецких войск... и сегодня... второго мая... полностью овладели столицей Германии... городом... Берлином! – сказал Сюэли с дикцией Левитана, давая отчетливые шестерки на каждой синтагме.
- Можете ведь. Когда хотите, – буркнула фонетист.
- Четыре строчки, деточка, – решила наконец Немила Гориславовна. – Четыре строчки, голубчик. Не больше чем четыре строки каждый продекламирует. Ну, там, про это ваше... лягушка шлепнулась в пруд...
Сюэли деликатно промолчал.
Предстояло подобрать русские переводы. Аспирант Ди пообещал сходить с Сюэли в библиотеку и помочь все найти. Следом чуть было не увязалась Саюри. Она хотела про лягушку, которая шлепнулась в пруд.
- Это я тебе и так скажу, безо всякой библиотеки, – небрежно сказал Ди. – Тут не надо быть великим знатоком. Лягушка шмякнулась в пруд. Бац!.. Нет. Шлёп! Круги по воде. Записывай.
Подпав под его обаяние, Саюри ошеломленно записала и пошла учить это наизусть, после чего в читальный зал они направились чисто китайской компанией: Ди, Сюэли, Лю Цзянь, Чжэн Цин и Шао Минцзюань – всем нужно было что-нибудь подготовить для вечера.
Ди валялся на полу, перелистывая тома.
- “Вместе с годами ушла любовь к ветру, к горной луне...”
- Не стоит. Еще решат, что мы намекаем на возраст старейших преподавательниц кафедры.
- “Так долго странствовал по Янцзы – уже борода седа...”
- То же самое. Даже еще хуже: намекает, что у них борода.
- “Глубокой стариной повеяло...”
- Не надо.
- “К старым корням вернулся весенний цвет...”
- Не надо.
- Вот спокойная, бытовая картина... “У сломанного сундука давно отвалился верх...”
- Ди, ты очень легкомысленный человек.
- Вот, ничего нет сомнительного. “Глубокая осень, и в песне сверчка прощанье слышится мне...”
- Ну, для кого нет, а для кого и есть.
- “Могила на горном склоне Линьшань пронзительно холодна”, – предложил Ди.
Цветы корицы, запах сливы, Вилли Вонка
Цветы корицы, запах сливы
- Можно мы почитаем китайскую поэзию? – вкрадчиво спросил Сюэли.
- Что вы хотите этим сказать? – пошевелила носом фонетист. – У нас на кафедре вы обучаетесь русскому языку.
- Мы почитаем ее чуть-чуть, – показал щепоточку на пальцах Сюэли. – И по-русски.)
Цветы корицы, запах сливы, Вилли Вонка
- Что вы хотите этим сказать? – пошевелила носом фонетист. – У нас на кафедре вы обучаетесь русскому языку.
- Мы почитаем ее чуть-чуть, – показал щепоточку на пальцах Сюэли. – И по-русски.)
Цветы корицы, запах сливы, Вилли Вонка